Каждое большое дело, или, как сейчас говорят, «проект» — многоглавое, многорукое, многоголосое создание людей, которые представили его миру, сделали явью. Но сердце у дела одно – личность человека, который поверил в него до конца. Дом-музей семьи Чижевских, обновившийся, как птица Феникс, 7 февраля, имеет женское сердце. Его автор, основатель, хозяйка и служанка – заслуженный работник культуры России Людмила Теобальдовна Энгельгардт. Ее судьба – судьба музея. 23 февраля, вслед за днем рождения Александра Леонидовича Чижевского, директор его Дома встречает свой 70-летний юбилей.

-Откуда это гордое имя сановников Российской империи?

-Энгельгардты говорят: «Все мы  — от одного корня». Прадед по отцовской линии, Карл,-из поволжских немцев. Дед Теобальд и мой отец Теобальд, сохранив протестантскую веру, обосновались в городке Иноземцево Ставропольского края, были владельцами кожевенной мануфактуры. Дед воевал на фронтах первой мировой, пережил плен, вернулся домой совсем больным. Отец бабушки, тоже кожевенник, помогал большевикам, и после революции ему даже вернули конфискованное имущество. А вот мама, Александра Евтеевна, украинка, и это спасло семью.

Мне был год и семь месяцев, когда началась война. Папу, как этического немца, сослали на «трудовой фронт», а маму с тремя детьми, как жену немца, сослали в село Зирянка Томского района Новосибирской области. Там родился братец, умерший двухмесячным. Мать всю еду отдавала детям, молока для младенца не было. Мое первое детское воспоминание – как мы обкладываем дерном его могилку. Все остальные детские воспоминания – зима и холод, еще – детский сад с тухлой капустой и гороховым супом. Сушили картофельные очистки  на плите и ели, как конфетки. В три с половиной года впервые увидела фортепиано – нас водили в какое-то высокое здание разучивать гимн СССР.

-Что происходило в вашей жизни после Великой Отечественной?

-После окончания  войны к нашей квартирной хозяйке вернулась родня, и нас «переселили» на улицу. Помню, как в свежевырытой землянке мы мазали пол глиной. Надвигались холода, а мама решила тайком ехать к папе. После войны его «трудовой фронт» продолжился в Тульской области. Военнопленные немцы в шахтах добывали там бурый уголь, отца определили туда начальником участка. Помню, дорогой было совсем голодно, мать убеждала нас, троих детей, просить милостыню, а мы не соглашались. Сестра пела солдатам военные песни, они давали поесть, посадили в поезд.

На шахте № 17 нас встретил папа и …две комнаты в бараке. Читать меня выучила сестра. В шесть лет я любила читать вслух газеты – книг не было. И соседи, проходя мимо, восклицали: «Ой, смотри, клоп, а как читает!»

Так я прожила до 9 класса, под присмотром бдительного коменданта, который еженедельно в обеденное время навещал ссыльных. Несмотря на крайнюю бедность, мама старалась создать уют – два раза в год белила стены, постоянно кипятила, крахмалила, синила белье. Уже в 1956 году в Киреевске отец начал строить дом.

-А как вы оказались в Калуге?

-После  10-го класса с подружкой отправилась в Калугу поступать в пединститут. Хотя сначала по призыву Хрущева решила «крепить Родину трудом», но после года работы на шахте поняла, что надо учиться. Шахта помогла – училась я на «хорошо». Участвовала в самодеятельности – играла в оперетте Дунаевского «Белая акация», пела в городском ансамбле песни и пляски. В 1963 году нас возили в Москву, и телевидение показывало наше выступление в Колонном зале Дома Союзов!

Брат в это время учился в ленинградской лесотехнической академии, сестра уже была замужем, родители все строили дом. Так что приходилось оборачиваться только на стипендию. Было голодно и не до нарядов: выступая на концертах, я пела в одолженном у подруги платье.

-Как вы познакомились с вашим супругом?

-После пятого курса поехала по распределению  учительствовать в город Ульяново, но состояние здоровья потребовало возвращения в Калугу. Год работала учителем пения в школе № 3, затем – учителем немецкого языка в школе № 19. подрабатывая в пединституте, обучая вечерников немецкому языку, в одном из студентов встретила будущего мужа. Александр Васильевич Манакин работал в то время счетоводом, позже –экскурсоводом в доме-музее Циолковского.

-Людмила Теобальдовна, как в вашей судьбе появилась «космическая тема»?

-Это произошло в 1968 году. Я, начинающий экскурсовод, заинтересовалась этой темой. Тогда же я впервые узнала и дружбе Константина Эдуардовича с Чижевским. Вдова последнего, Нина Вадимовна, посетила дом-музей после реставрации. Так мы и познакомились. Чижевская пригласила меня к себе в Москву, на Звездный бульвар, где Александр Леонидович жил, работал, писал до своей кончины в 1964г.

Нина Вадимовна – урожденная Энгельгардт, но родством мы не сочлись. С Чижевскими Нина была знакома еще ребенком, когда Леонид Васильевич с сыном посещал отца Нины-депутата Государственной Думы. И вот в Карагандинском лагере судьба свела их опять, теперь – навсегда. Нина Вадимовна делала все что могла для сохранения памяти  и наследия мужа. Она же пригласила меня участвовать в Чтениях памяти А.Л.Чижевского. Там я познакомилась с Яншиным, Кедровым, Головановым, космонавтами…

В 1972-м, уже старшим научным сотрудником, я проводила выставку картин Чижевского в доме-музее Циолковского. Нина Вадимовна мечалал о создании музея семьи в том доме, где они жили. Но на тот момент дом был перестроен, и в нем находилось управление облгаза, поэтому на воплощение мечты потребовалось время.

Полным ходом в стране шла перестройка, мы обращались в горком, облисполком, писали письма Д.Лихачеву…И в 1990 году облисполком принял решение о создании в доме Чижевских музея. В Музее истории космонавтики создали сектор А.Л.Чижевского из двух человек –  нас с мужем. Но только в 2000 году облгаз освободил для музея первый этаж дома, и  открылась первая экспозиция.

-Что такое в вашем понимании дом-музей?

-Музей –это информация, объекты, документы…Все десятилетия мы работали в архивах, налаживали связи с потомками и правопреемниками Александра Леонидовича. Даже самый красивый интерьер без такого фактического наполнения был бы пустым муляжом. Поэтому в экспозицию вошли фотографии,  документы, книги семьи Чижевских.

Губернатор посещал музей, спрашивал, сколько нужно на настоящий ремонт. Я отвечала: «Пять миллионов». Когда это было…Но мы – музей федерального значения, областной бюджет – не для нас. Только после посещения города В.В.Путиным на восстановление «гнезда» Чижевских  было выделено 18 млн. рублей.

-Какие перемены ожидают будущих посетителей музея?

-Седьмого февраля, в день рождения ученого, обновленный дом принял первых посетителей. Впереди — борьба за сквер имени Чижевского.

Пустырь рядом с музеем должен стать садиком с беседками, цветами, памятником русскому космологу. Мы приглашаем калужан на улицу имени Чижевского, в дом Чижевских. Подышать аэроионами его волшебной «люстры», посмотреть его картины, насладиться его стихами, узнать о его научных открытиях. «Леонардо да Винчи» ХХ века ждет вас в гости!

Маргарита Разумихина                                                                «Знамя в семье» 4, 2010